«Разве не стоит за них бороться?»

Я узнала о центре «Пересвет» случайно. Стала собирать информацию, которой в интернете было немного. Нашла электронную почту заместителя руководителя организации Елены Гараниной и написала ей письмо с просьбой о встрече, так как считаю, что наркомания – проблема, о которой нельзя молчать. Думаете, эта проблема где-то далеко? Ошибаетесь, она ближе, чем вы можете себе представить. Это может коснуться любого. Не вас, так вашего родственника, сына, дочери, друга, отца, матери или внука.

Еще в школе нам твердили, что наркотики – это плохо и вредно. Помню, как сама сидела и засыпала от этой монотонной информации, которая из года в год даже не менялась – плохо, вредно, не бери, не пробуй. Еще были конкурсы рисунков с агитацией трезвого образа жизни. Вот тут я иногда принимала участие. Тема была мне безразлична – просто я любила рисовать. Если бы тогда нам говорили, что из-за наркотиков рушатся человеческие судьбы, если бы приводили реальные примеры, как именно это происходит, – честно, как есть, во всей красе, тогда, быть может, мы задумались бы. Как спившийся муж бьет жену и детей, как сын ворует у родителей, как дочь с четырнадцати лет колется героином и умирает в грязной канаве. Как внук, который вчера ходил к бабушке на пирожки, пришел и отобрал у нее пенсию, потому что он уже не понимает, что происходит. Как дети из-за наркотиков отправляются в тюрьму или на кладбище...

Благодарю руководство центра за то, что они сразу пошли на контакт и предложили приехать. Конечно, я согласилась. Хотела посмотреть, как людей там содержат. От слова «держать». За забором или просто под замком, чтоб не убежали. Сознание рисовало воображаемые образы: мрачное здание, похожее на изолятор временного содержания, решетки на окнах. А за этими решетками – несчастные люди, которые смотрят сквозь металлические штыри и думают о том, как хочется отсюда вырваться. Ох уж эти стереотипы. Мне будет стыдно за них, оправдаю себя только тем, что эти мысли были навязаны той подачей информации, которая есть в обществе.

Что мы знаем о центрах реабилитации? Честно отвечу, что я была наслышана только о протестантских центрах, где этих людей более-менее приводят в себя и отправляют на работу. Деньги они за нее не получают. А как иначе? Наркоманы же, зависимые, им нельзя иметь финансы – соблазнятся. Все деньги от работ идут в казну сообщества, а зависимым дают еду и ночлег, считается, они и за это должны быть благодарны.

Здесь же, в центре «Пересвет», реабилитация – это восстановление разрушенных в результате употребления био-психо-социо-духовной сфер жизни человека и мотивация на дальнейшее выздоровление и поддержание трезвости.

Наша встреча с Еленой Гараниной и руководителем центра «Пересвет» Сергеем Чубко началась в Юрьев-Польской районной администрации. Мы вместе посетили заседание, посвященное теме борьбы с наркоманией. Елена Владимировна подробно рассказала об этой проблеме, опираясь на официальную и негласную статистику, о том, какое огромное количество молодежи являются зависимыми. Зависимость – это болезнь. А сколько получается созависимых людей рядом с такими больными? Это их семья, родственники, которые тоже от этого страдают. Глава администрации района Анатолий Трофимов высказал готовность оказывать центру всяческое содействие. На этом официальная часть знакомства была закончена, и мы отправились в Горки. Пейзажи по дороге оказались завораживающими: белый снег, деревья, им укрытые, словно хрустальные. Сейчас приедем, и вся красота, скорее всего, закончится.

Машина остановилась у большого, довольно добротного дома с пластиковыми окнами. А где двухметровый забор? Он, конечно, есть, но явно построен гораздо раньше, чем открылся центр, и выполняет больше декоративную функцию, нежели функцию удержания беглецов. Ворота вообще мне по пояс, через них даже перелезать не надо – можно перешагнуть. Да и они настежь, а рядом молодые люди чистят выпавший ночью снег. Трое парней. Волонтеры что ли? Подхожу познакомиться, оказывается, жители центра, проходящие реабилитацию. Охотно и добродушно представляются, рассказывают, откуда они. Идем в дом. Там кипят строительные работы. Нет, не решетки с окон снимают и кандалы с ног к моему приезду – у них идет ремонт. Вижу новые двери в комнаты, в одной из них – класс, где проходят занятия с подопечными. Прежний уже мал – расширяются. Каждый занят своим делом. Все очень контактные, здороваются, представляются. Никто не кричит, нет ни намека на агрессию, депрессию или апатию. Честно, как будто попала в оздоровительный лагерь. Смотрю в одно из многочисленных окон (без решеток, пластиковое, белое, чистое), вижу за домом спортивную площадку с турниками. Значит, спортом занимаются. А как иначе? Парни же молодые, красивые. Позже, после беседы, у меня внутри возникнет диссонанс от их нынешнего внешнего вида и историй про то дно, на котором они когда-то были.

Идем на кухню. Может быть, ее правильно называть столовой, но для меня это – именно кухня. Здесь все по-домашнему: вкусный запах еды, скатерти на столах, посуда. Угощают кофе и блинами. Их кто-то постарался красиво разложить по тарелочкам. Опять-таки не для меня старались, потому что не знали, что к ним приедут гости. А это значит, что здесь так принято, им важно, чтобы во всем была красота или, если хотите, эстетический вид. Блины очень вкусные, на выбор: сладкие, с вишней, или с курицей.

Походили по территории вокруг дома. Есть беседка, там можно посидеть, посмотреть на красоту местной природы. Летом, наверное, вообще загляденье. Елена Владимировна показывает бывший фельдшерский пункт. Он находится на территории центра, но в пользование его пока не отдали, а жаль! Можно было бы там располагать родственников, которые приезжают. В планах – весной расчистить дорожки в парке, поставить лавочки. Хорошо бы баньку еще. Я верю, что она точно будет. С их-то целеустремленностью!

Дальше я попросила парней рассказать мне свои истории. Не стану их смягчать, подбирать слова. Вот она, пусть страшная и тяжелая, но правда. И никто не застрахован от того, что кто-то из ваших близких не повторит один из этих жизненных сценариев. Предупрежден – значит вооружен. Чем больше мы будем знать о проблеме, тем эффективнее будем с ней бороться. Люди должны знать, что есть место, где им могут помочь.

Андрей, 29 лет, консультант центра помощи «Пересвет»:

«Я – зависимый. В раннем возрасте познакомился с алкоголем, чуть позже и с наркотиками. Употреблял алкоголь и легкие наркотики, после чего перешел на тяжелые. Был 28 дней в реабилитационном центре в Москве, когда вышел, продолжил употреблять. Меня там закрыли, но я не понимал смысла того, почему мне надо избавиться от наркотиков. После того, как начал употреблять тяжелые наркотики, но уже более сильные, я попал в другой реабилитационный центр. Туда я согласился поехать, потому что меня попросила мама. Там я провел полгода, но не использовал ни программу, ни инструменты программы. В общем, ничего не менялось в моей жизни, просто провел эти шесть месяцев там ради мамы, ради того, чтобы она успокоилась, и, выйдя оттуда, продолжил употреблять.

Однажды я встретился с человеком, который мне рассказал, что будет происходить со мной: я буду воровать из дома, семья моя развалится, друзья отвернутся, у меня никого не останется, и я умру где-то под забором. Не верил, потому что думал, что со мной такого никогда не случится, я все контролирую, все в моих руках. Но со временем все начало происходить именно так, как он мне говорил. Я начал воровать у жены золото, выносить из дома и продавать свои вещи: телефон, компьютер. Единственное, что не продал, – это телевизор, потому что он большой, унести его не мог. После этого я все осознал, хотел завязать, но не мог. Попросил помощи у мамы, и снова попал в реабилитационный центр, полностью прошел программу, но уже именно с внутренним принятием того, что мне нужна эта помощь, мне нужно изменить жизнь, для этого что-то надо делать, чтобы не страдать в трезвости, а испытывать реальное удовольствие от трезвого состояния.

Было очень тяжело, я прошел полную реабилитацию, потому что, когда туда приехал, принял решение, что дойду до конца, как бы трудно ни было и что бы ни случилось. Я следовал всем рекомендациям специалистов, нашел себе наставника. Продолжил ходить на групповые занятия уже у себя в городе. Начал заниматься по программе и продолжил делать то, что мне рекомендовал наставник.

Желание устроиться в реабилитационный центр консультантом у меня родилась там. Я хотел остаться в том центре, была возможность, но у меня семья. Сделал выбор вернуться к семье и продолжить реабилитацию здесь. Потому что когда-то взял на себя ответственность за жену и ребенка и продолжаю ее нести. Так случилось, что попал в этот центр через знакомых. Я научился в трезвости испытывать чувства радости, счастья и свободы, и у меня теперь есть возможность делиться своим опытом с другими. Здесь я веду занятия, лекции, веду ребят по программе, а также провожу индивидуальные консультации. Когда человек приходит на реабилитацию, важно помочь ему понять, что он – зависимый, а дальше уже идет работа с чувствами, нужно научить получать удовольствие от трезвой жизни».

Михаил, руководитель программы реабилитации центра «Пересвет»:

«Родился в Москве, в тринадцать лет переехал в город Люберцы Московской области. Употреблять тяжелые наркотики (хотя на сегодняшний день у меня нет различий, тяжелые или легкие) начал в четырнадцать лет. Кололся в итоге тринадцать лет. До 28 лет употреблял. Я видел людей, которые как-то самостоятельно бросали, но я не из их числа. Считаю, что зависимому человеку нужна какая-то изоляция, более-менее свободное пространство, где есть возможность прийти в себя, восстановиться физически и психически, эмоционально и духовно. Хотя бы немного. Дальше это все нужно будет развивать.

Когда я поехал на реабилитацию, был женат. Употребляли вместе. У нас родился сын. Жена делала перерывы, например, когда была беременна, но потом продолжала вместе со мной. Ничего нас не останавливало, даже рождение сына.

Еще до реабилитации наркотики перестали приносить удовольствие. Даже не удовольствие, а то, что они давали. Я был закомплексованным, неуверенным в себе, жил в каком-то напряжении вне зависимости от того, нахожусь один или в компании – все равно чувствовал одиночество. Мне было некомфортно в школе. Чувство одиночества никогда не покидало. Я обвинял родителей, что они какие-то не «те», что я родился не там, где должен был родиться, не в то время, не в той стране. Искал внешние объяснения тому, что со мной происходило. Я обвинял близких и окружающих людей, саму жизнь. Она была для меня невыносимой.

В четырнадцать лет я пробовал курительные наркотики. Они мне помогали отвлечься, меняли внутреннее состояние, но все равно чего-то не хватало. Когда первый раз укололся, появилась иллюзия, что искал это всю жизнь. На углу дома была палатка, там работала девушка, которая мне нравилась. Я никогда не осмелился бы с ней заговорить, а здесь уверенность появилась, наркотики мне ее дали. Но длилось это недолго, где-то полгода. А потом они начали забирать. Сначала внутреннее состояние, а затем и внешнее. Я потерял доверие тех людей, с кем общался, доверие своих близких, стали портиться отношения с теми, кто искренне за меня переживал. Старался с родителями не жить, приходил, только когда было совсем сложно. Я использовал всех для своих нужд, потребностей, как финансовых, так и духовных. Превратился в паразита и вытягивал все из людей. За эти тринадцать лет много раз давал себе слово, что так больше не хочу, больше не буду. Много раз бросал, пытался сам, ездил по больницам. В те времена были в основном «дурдомы», центров реабилитации было очень мало. В какие-то даже не брали, отказывали после ответа на вопрос, сколько лет употребляю.

В очередной раз лежал на детоксикации, мне снимали ломку. Вводили в сон, чтобы безболезненно эту ломку переживать. Уколы, таблетки, просто на сутки вырубает. Просыпаешься с осознанием того, что «ходишь под себя». Идешь мыться, переодевать костюм (у меня с собой было два), один стираешь, другой надеваешь. Потом опять таблетки, уколы, снова спишь... Так прошло около двух недель. В очередной раз просыпаюсь опять весь мокрый, и передо мной стоит мама. С целлофановыми пакетами: принесла варенье, минералку, еще что-то. И я понимаю, что, кроме родителей и моих близких людей, я больше никому не нужен. Все иллюзии, что у меня много друзей, с кем вместе употребляю и ворую, рассыпались. Я три раза сидел. Не за наркотики, но за действия, к которым привели именно они.

И тут у мне стало так больно. Близкие люди от меня не отворачиваются, хотя я их всех предал, и неважно, осознанно это было или нет. Конечно, я не хотел быть плохим сыном, мужем и отцом, но все делал для того, чтобы таким стать. Седые волосы у мамы, морщины у отца – я этого не видел. Я с ними общался, но не замечал, что они стареют. Мне казалось, они меня не понимают, я их не уважал, относил к тем, кто скучно живет. Удивлялся, почему они не пускают меня домой, почему не разговаривают «по душам», когда я хочу. Что хотели они, меня вообще не интересовало.

И тут эта душевная боль. Я понял, что, когда выпишусь, все начнется заново. Тогда и попросил помощи у мамы и сестры. Они нашли центр реабилитации. Пробыл я там около года. Условия были не как здесь. Мы строили дом и жили в строительном вагончике. Там работал обогреватель, который не отапливал всю площадь, а за ночь выжигал весь кислород из воздуха. Как-то утром я проснулся: было нечем дышать. Вышел на улицу и почувствовал первый раз за много лет запах свежести. Раньше все дни были одинаковые вне зависимости от времени года, времени суток. У меня было только две задачи: найти деньги и найти наркотики. И тут этот запах! Мне так захотелось жить! Захотелось, чтобы другие люди, которые находятся в этой проблеме, тоже почувствовали эту свежесть.

Я прошел реабилитацию, пошел работать, около года устанавливал сигнализации. Потом устроился в реабилитационный центр консультантом. Учился. Я психолог, психотерапевт по образованию. Много раз повышал квалификацию. Здесь работаю уже три года, я руководитель программы реабилитации, также составляю расписание занятий. До этого я работал в Тульской области шесть лет, в Рязани – два года.

Я счастливый человек от того, что могу теперь отдавать. У меня сейчас прекрасные отношения с родителями и младшей сестрой, которая когда-то со мной даже не здоровалась, а теперь доверяет мне свою двухлетнюю дочь, когда самой куда-то нужно. Для меня это показатель того, насколько все изменилось».

Сергей, 32 года, консультант центра помощи «Пересвет»:

«Я приехал сюда год назад в качестве реабилитанта, в декабре. Употреблял наркотики и алкоголь. Спиртное первый раз попробовал в десять лет, а первый укол – в девятнадцать. Я думал, что моя единственная проблема – в употреблении наркотиков. Пробовал все: лежал в стационарах, надеялся остановиться сам и с помощью врачей. Но проходило время, и опять возвращался к употреблению. Сюда я попал через выбор: или меня принудительно увезут на лечение в закрытый психиатрический диспансер через суд, или я еду на реабилитацию. Выбрал последнее. Думал, пройдет немного времени, все успокоятся, побуду пару месяцев и приеду домой.

Сам не ожидал, но сейчас смотрю и понимаю, насколько изменилась моя жизнь. Планировал одно, а получилось другое благодаря людям, которые здесь были. Михаил показал мне, что я – больной человек. Я никогда не знал, что это на самом деле так, но в ходе работы над собой понял, что – да, я болен. Очень рад, что осознал это, потому что меня мучило огромное чувство вины. Перед родителями, перед близкими людьми. Но тогда я не мог и не знал, как поступить по-другому. Достиг дна, которое проявилось в страдании моих близких. Я обманывал их, манипулировал ими. Но это самое дно позволило мне оттолкнуться от него и начать выздоравливать.

Сейчас я уже могу не делать того, что делал раньше. Налаживаются отношения дома. Очень благодарен Михаилу за знания, которые он мне дал. Мне нравится то, чем я сейчас занимаюсь. Никогда не мог подумать, что стану консультантом, буду получать от этого удовольствие, и мне уже не захочется употреблять наркотики. Стараюсь отдавать знания, не прошу ничего взамен и не жду благодарности. Только так могу оставаться «трезвым».

Роман, 30 лет, находится на реабилитации в центре помощи «Пересвет»:

«Моя история такая же, как у всех. Они в принципе все одинаковые. Начал употреблять с восемнадцати лет, периодически. На постоянной основе употреблял полтора года. Работал в салоне «Mersedes», скатился до того, что вообще нигде не работал. За три месяца пришло понимание, что выхода нет. Невозможно уже было жить и без наркотиков, и с ними. Не выходил из дома, менял телефоны, работу – что только ни делал. В итоге объявил маме, что готов на любое лечение. Нам сказали, что наркологический диспансер до суда – это единственный выход из ситуации.

28 июля я приехал сюда. Когда ехал, конечно, был страх, но я не хотел жить так, как раньше. Это была огромная душевная боль, ее даже не с чем сравнить. Все было потеряно. Родители не доверяли, запирали от меня двери, прятали сумки... А теперь мама по-другому со мной общается, она рада, что жизнь налаживается. За пять месяцев я сделал определенные шаги. Понял, что в одиночестве эту проблему решить было бы невозможно.

Чем тут еще занимаюсь? На мне – куры. По стройке или благоустройству здания тоже помогаю. Реабилитация бесплатная, и мне в удовольствие помогать тем, кто помогает мне».

Выходя из центра, Елена Владимировна задаст мне вопрос: «Разве не стоит за них бороться?» В ответ очень трудно сдержать эмоции. Это настолько важно и нужно, настолько жизненно и ценно. Это – огромное дело. Люди действительно борются. Кто-то пока еще сам за себя, а кто-то – уже за других.

Телефон центра помощи «Пересвет»: 8-800-100-8-128 или 128 (со стационарного). Оставить заявку можно также по адресу электронной почты: centrperesvet@yandex.ru.